Тщательный анализ почти тридцатилетней политики президента Таджикистана Эмомали Рахмона привел нас к мысли, что в его разносторонней внешней политике особое место занимает восточное направление, которого мы условно назвали «восточная политика» лидера нации. Наше умозаключение опирается на, как минимум, четыре фактора:
- Первый официальный зарубежный визит новоизбранного главы республики в Пекин (март 1993 г.);
- Активное участие Таджикистана в создании и усилении «Шанхайской пятерки» и ШОС (1996-2021 гг.);
- Переход Таджикистана в политику «многовекторности и открытых дверей» (с 2002 г.);
- Поддержка Таджикистаном китайского мегапроекта «Инициатива Пояс, путь» и стыковка Национальной Стратегии Развития (НСР до 2030) с этим мегапроектом (с 2013 года по сей день).
- Общеизвестно, что выбор маршрута первого зарубежного визита главы государства во многом определяет приоритетность этого государства во внешней политике того или иного государства. Приход к власти на исторической (XVI) сессии Верховного Совета Таджикистана Эмомали Рахмона в ходе интенсивных боестолкновений в навязанной гражданской войне среди прочего осложнял выбор ориентира внешнеполитического курса молодого государства. Россия, традиционный партнер, попала, в основном, в руки либералов-западников, тяготевших советского прошлого и, соответственно, молодых центрально азиатских государств. А с юга, через границу, просачивались первые группы новой нетрадиционной угрозы современности- международные террористы и экстремисты. Стабильным оставался восточное направление, где Китай, находящийся в эпоху глубинных реформ, уже демонстрировал впечатляющие успехи. В марте 1993 года председатель Верховного Совета Таджикистана Эмомали Рахмон совершил свой первый зарубежный визит в Китай, тем самым открыв новое (восточное) направление во внешней политике молодого Таджикистана. Глава государства Таджикистана, несмотря на сложной ситуации внутри республики, был встречен в высшим руководством на очень высоком уровне и переговоры прошли в равноправном формате.
Этот визит послужил мощным фактором легитимации нового политического руководства молодого Таджикистана в мировой арене, так как один стран из числа пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН не только одним из первых признал суверенитет страны, но и его нового легитимного политического руководства.
- Успешное завершение пограничных проблем, оставленных нам историей, вкупе с мерами повышения доверия в приграничных территориях между Китаем, Россией, Казахстаном, Кыргызстаном и Таджикистаном создало уникальной атмосферы доверия, которое трансформировавшись в «шанхайский дух», выступил твердой почвой для создания «Шанхайской пятерки» (1996 г.). Именно участие главы государства Узбекистана, не имеющей границы с Китаем, в Душанбинском саммите (2000 г.) данной успешно функционирующей организации, послужил толчком к ее очередной позитивной трансформации. Через год в Шанхае «шанхайская пятерка» была преобразована в ШОС. В последующие годы Таджикистан, как большинство стран-участниц ШОС, выбрав политики «расширение вглубь», также содействовал упрочению внутренних разносторонних связей этой стремительно развивающей международной организации. Таджикистан, среди других, поддержал также вхождения двух гигантов Востока- Индию и Пакистана в семью ШОС.
Приятно напомнить, что это историческое событие происходило тогда, когда представитель Таджикистана (Рашид Алимов) выполнял обязанности генерального секретаря ШОС (2016-2018 гг.)
- Трагические события 11 сентября 2001 года и вхождение международной коалиции во главе с США в Афганистан с мандатом ООН, среди прочего, сильно переформатировал внешнеполитические ориентиры стран Центральной Азии, в целом, и, суверенного Таджикистана, в частности. Таджикистан, как другие страны региона (например, Казахстан) разработал и стал внедрять политику «многовекторности и открытых дверей». В этой политике также постепенно стало доминировать восточное направление, так как 2004 году был открыт КПП «Кульма-Карасу» (идея которого 10 лет ранее предложил автор этих строк) и торгово-экономическое сотрудничество между соседними странами в итоге увеличилось в стократном размере. Несмотря на мощное присутствие нерегиональных (западных) игроков Таджикистан остался верен «шанхайскому духу» и принципам «панча шила» («пять принципам мирного сосуществования»), отвергая деструктивные последствия «цветных революций».
- Выдвижение своевременных глобальных инициатив –«экономического пояса шелкового пути» (Назарбаев университет, сентябрь 2013) и «морской шелковый путь XXI века» (Джакарта, октябрь 2013) председателя КНР Си Цзинпиня, объединенных в «Инициативе Пояс, Путь» было тепло встречено в Таджикистане. Уже более семи лет до объявления этой инициативы (с 2006 г.) в Таджикистане при активном участии китайского капитала и компаний реализовались крупные инфраструктурные проекты. Поэтому Таджикистан одним из первых в мире поддержал эту востребованную глобальную инициативу.
В сентябре 2017 года лидеры двух государств-Эмомали Рахмон и Си Цзиньпин в рамках саммита БРИКС+ в китайском городе Сямень пришли соглашению о стыковки НСР Таджикистана с китайским мегапроектом «Инициатива Пояс, Путь» и поднятия стратегического партнерства между двумя соседними странами до высшего уровня-всеобъемлющего стратегического партнерства. Многие отрасли национальной экономики (цементная и текстильная промышленность, горно- и золотодобыча, дорожная- и энергетическая инфраструктура и др.) успешно развиваются благодаря данной стыковки.
Эти и другие исторические факты свидетельствуют о том, что с первых дней прихода к власти президента страны Эмомали Рахмона в республике был разработан и систематически реализовывается «восточную политику», которая в настоящее время, несмотря на пандемию COVID-19, наряду с другими факторами, обеспечивает стабильное и устойчивое развитие суверенного Таджикистана.
Абдугани Мамадазимов,
доцент ТНУ
